Пощёчина

Я врезала ему пощёчину. Впервые в жизни прикоснулась к лицу человека, желая причинить боль, унизить. Меня удивило это мерзкое ощущение вялой кожи и жира, амортизирующего удар. Звук получился не как в кино – звонкий хлопок, а как раз наоборот – глуховатый плюм, будто кошелёк в грязь уронила. На душе было так же грязно и вонюче. Да ещё и совесть немедленно стала грызть: как я могла живого человека по лицу… принародно... Прошла вечность, ладонь всё горела, была какой-то тяжёлой и казалась огромной. Мне хотелось снять эту боксёрскую перчатку с руки и спрятать её, а лучше выбросить в мусорный контейнер, который уже вечером увезут невесть куда. Нет, совсем не того эффекта я ожидала. Не того… Я уже была готова просить прощения, жалеть о причинённом вреде, как… Будто в замедленном кино на меня надвигалась ладонь этого подонка. Траектория движения заявляла о неизбежности соприкосновения, но двигалась так медленно, что передо мной промелькнула вся жизнь с бесконечным множеством вариантов развития событий. Я обнаружила множество выходов из безвыходных ситуаций, осознала промахи и достижения, при этом почему-то даже не попыталась отвернуть лицо. На этот раз пощёчина прозвучала звонко и упруго. Моя щека мигом вспыхнула, а из глаз брызнули разноцветные звёзды. — Подлец! – В сердцах выкрикнула я и голос мой был противно-визгливым, но, боже мой, каким страстным! Удивительно, волна негодования схлынула быстро. Намного быстрее, чем душевные терзания вины. Я вдохнула, выдохнула и мне стало так монопенисуально на всё: на этого человека и то, что меня с ним связывало, на этот город, в котором я оказалась против своего желания, на толпу зевак, снимающих на телефоны такое неординарное событие, на всё, на всех… … кроме себя и своей жизни. Своей! Единственной. Бесценной. Я развернулась на сто восемьдесят градусов и с лёгким сердцем лёгкой походкой пошла в своё светлое Сейчас. .